В статье рассматривается «Table-talk» Пушкина как художественное явление. Выявляется жанровый потенциал, уточняются принципы систематизации записей, составивших цикл, предпринимается попытка объяснить в нем логику движения авторской мысли, тем самым вслед за Я. Л. Левкович обосновывается необходимость публикации цикла в той последовательности, которая зафиксирована в жандармской описи. Показано, что в «Table-talk» приоритетным для Пушкина становится фиксация бытовых, частных событий и происшествий прошлого, которые существуют в форме устного рассказа; выявлено, что анекдот в цикле постепенно вытесняет отвлеченные размышления. Анализируются такие элементы художественной структуры, как фрагментарность, событийность. Охарактеризованы принципы репрезентации личности, о которой идет речь в «застольных разговорах». Рассматривается, как вписываются «Table-talk» в творчество Пушкина 1830-х годов. В частности, выявлены некоторые общие с «Маленькими трагедиями» принципы изображения человеческих характеров, высказывается мысль о том, что в «Table-talk» русская повседневная культура воспринимается как особый способ мироустройства, а русский бытовой уклад обнаруживает потенциал для мифопорождения. Как и в «Маленьких трагедиях», изображается уникальный герой в нетипичной ситуации. Указано, что «Table-talk» Пушкина вырастают из ситуации общения, однако в структуре цикла она никак не обозначается, так ценность приобретает сам факт фиксации рассказа, что позволяет сохранить бытовые подробности, мелочи, которые, как правило, не доходят до потомков, оказываются забытыми.
А. С. Пушкин, «Table-talk», литературный быт, анекдот, документ, устный рассказ.
Прикрепленный файл | Размер |
---|---|
Статья | 279.98 кб |